Римская волчица. Часть первая (СИ) - Моро Корделия
Помощь проекту
Римская волчица. Часть первая (СИ) читать книгу онлайн
Она отключила экран, потерла глаза. Терминатор сильно сместился, теперь большая часть планетарного диска была ночной, черной, покрытой густой сетью золотистых точек. С тумбочки у кровати на нее укоризненно смотрел черный Абадда — он отбрасывал длинную тень от лампы.
Она встала. Прошла через опустевший наконец кабинет, через круглый зал с куполом, где мирно трудились маленькие уборщики, пересекла галерею, решительно постучала в дверь Малака и, не дождавшись ответа, приложила кольцо.
Малак сидел на своей спальной койке, черные волосы вороньими перьями торчали во все стороны — то ли не спал, то ли мгновенно проснулся. Она совсем потеряла счет времени, забыла, что уже глухая ночь.
— Прости, что разбудила.
Ни слова в ответ, а в черных глазах ни тени сонности. Взгляд внимательный, сосредоточенный.
«Неужели ты такой же, как и твой юный родич, принесший себя в жертву на Форпосте. Утащивший с собой восьмерых. Неужели ты способен выносить дикие перегрузки, сражаться не хуже подготовленного легионера, влезать в наши компьютеры. Неужели ты тоже можешь бестрепетно убить меня, вскрыть голову, извлечь чип. Неужели ты враг и мы тебе враги».
Электра вспомнила, как этот юноша за пару минут взломал флаер на стоянке. Решительно выпрямилась.
— Малак, ты теперь так и будешь молчать? А если война надолго? Годы тишины?
Мальчик только плотнее сжал губы. Нижнюю даже закусил.
— Я поняла, что ты перестал со мной разговаривать, потому что между нашими государствами теперь война. Тебе страшно, может быть? Мне вот точно страшно. — Электра не дождалась ответа и непроизвольно тоже прикусила губу. Подумала и села на край его кровати, устало сложила локти на коленях. — Я не знаю, что бы сделали с заложником в такой ситуации у вас. Но пока я управляю этим флотом, тебя здесь не унизят, не измучают и не покалечат. Даже если ты решишь никогда больше слова мне не сказать.
Электра кивнула сама себе. Малак продолжал молча смотреть на нее.
— Я внесла в римские сети данные о том, что ты — мой несовершеннолетний воспитанник. По закону тебе никто ничего не сможет сделать, пока я не разрешу. Прости, что не спросила твоего мнения.
Она сделала паузу, давая ему возможность как-то отреагировать.
— И я стану римлянином? — Малак соблаговолил наконец открыть рот. — Получу чип?
— Если согласишься принять мое родовое имя и всю полноту ответственности перед римским обществом. У нас распространена система патронажа, римлянин может взять на себя ответственность за человека без гражданства, дать ему образование. В это время воспитанник находится под его защитой и сам за себя начинает отвечать, достигнув совершеннолетия. А чип и имя можно получить сразу, это считается усыновлением.
— У нас бы заложника… смотря с кем война. Смотря насколько ценный заложник. Торговались бы или убили. А откуда у вас воспитанники неграждане? Рим же ни с кем не общается, даже не торгует.
— Пролы. Это ммм…
— Низшая каста? А у них нет чипов?
— У них нет ни чипов, ни полноты гражданских прав, ни нормальной системы образования. Но самые целеустремленные могут войти в число патрициев. После получения чипа и гражданства разница совершенно стирается — человек становится римлянином и все.
Малак подобрал ноги и сел на своем лежбище поудобнее. Перестал быть похожим на злого вороненка — спина у него расслабилась, плечи чуть опустились. Бедный мальчик, как же ему было, наверное, не по себе — одному, на огромном вражеском корабле. Почему она не подумала об этом раньше, не догадалась успокоить.
— Почему тебе так важно, чтобы мне ничего не сделали?
— Ты спас меня тогда на Земле, во всяком случае — защитил. Ты — подросток под опекой адмирала, а я приняла на себя его долги. Ты вызываешь у меня большую человеческую симпатию. Твой Абадда меня сегодня уберег от плохого решения. А еще — я не хочу озвереть в начинающейся войне. И не хочу дать озвереть людям вокруг себя.
Малак долго смотрел на нее, потом не очень царственно шмыгнул носом. Слез с койки, порылся в кипе бумаги, протянул ей большой лист, разрисованный в три цвета акварелью, быстрые легкие мазки, чуть расплывающиеся — наверное, по мокрой бумаге. Хитрый рыжий кот подглядывает за птицей, поющей в розовом кусте. Рисунок был почти небрежный, но видно было, насколько коту лень вставать, и как трепещет птичье горлышко, и цветы — тяжелые, чуть уставшие, от них исходил жар июньского солнца и почти ощутимый аромат розового масла.
— Вот. Я тебе нарисовал в подарок еще до войны. Жалел, что не отдал. Тебе придется принимать много плохих решений, уж я-то знаю.
— Тогда хорошо, что Абадда со мной. Мне в прошлый раз показалось, что ты очень точно рисуешь, но теперь вижу, что и чутко. Я редко что-то чувствую, глядя на картинки, а тут как будто розы пахнут. И даже кот!
— Пахнет?
Она засмеялась
— Пылью и шерстью от лап. У меня в детстве был кот, тоже охотник. Только серый, дымчатый.
— Как его звали?
— Я просто звала его Кот, он и приходил. А так какое-то обычное кошачье имя было. Паштет. В честь богини Пашт.
— Хорошо, когда в тяжелое время что-то напоминает о доме. И чип бы мне тоже хотелось получить!
— Завтра сходим в медблок и поставим. Я должна буду рассказать тебе о правах и обязанностях и привлечь свидетеля-римлянина, попрошу Антония. Сама процедура быстрая и нестрашная.
Малак пожал плечами и фыркнул, показывая, что ему не с руки бояться какого-то там врача.
— Оставить тебя спать? Или хочешь что-то еще обсудить?
— У меня полная подготовка военного пилота, даже адмирал Аурелий хвалил мои навыки, а Махди по многим причинам не заключали мирных договоров с принцами халифата. Пустишь меня на боевой шаттл, когда война придет сюда?
— Боевой шаттл? Ну ты размечтался! Учиться тебя пущу!
— Нуууу как это учиться, — заныл принц крови. — Война же! Разве римские граждане учатся? Я уже выучился, хватит. К тому же мы на военном корабле, откуда тут школы!
— Ничего, поучишься дистанционно. Римские граждане учатся всю жизнь, — назидательно заметила Электра. — Думаешь, адмирал Аурелий родился с умением управлять флотом?
— Я не хочу управлять флотом! Я хочу летать.
— Налетаешься еще! Все! Я — спать! Может быть, принцы Махди железные, а я сейчас просто отключусь.
Вслед донеслись недовольные возражения, но Электра успела сбежать и закрыть за собой дверь. Боевой шаттл ему! Юнона и Юпитер.
Однако к себе она не пошла. Надо было сказать Люцию, какое решение она приняла. Попрощаться.
Несмотря на позднюю ночь, в широком холле у медблока толклись люди. Что-то типа самоорганизованной вахты и стихийного мемориала. Цветы — откуда они все берут здесь цветы, неужели на корабле есть теплицы. Зажженные свечи. На импровизированном стенде — распечатанные фотографии, рядом — развернутые голографические проекции, сотни изображений, пожертвованных авторами или добытых в сети. На нее отовсюду смотрел Люций, строгий, смеющийся, злой, скучающий, счастливый, в мундире, в летном комбинезоне, в футболке, на мостике, на пляже, с велосипедом, на балу. Она присмотрелась — совсем молоденький, еще в мундире летной академии, но уже с нашивками легат-минора. Значит, это Золотой Марсель, выпускной бал. Тот самый бал, с которого она бежала, теряя туфельки, после того как Люций после первого же вальса пал на колено посреди зала и сделал ей предложение. Какие они тогда были молодые. Какие счастливые. Как жаль, что не понимали этого. Негромкие разговоры при ее появлении стихли, люди расступились, ей дали пройти. Информация с датчиков криокапсулы была выведена прямо на дверь палаты. Видимо, Анаклету надоело отвечать на один и тот же вопрос. Время от времени картинка мигала, обновляясь, все глаза с надеждой оборачивались к табло и потухали — данные не менялись.
В палате было темно, только светились зеленым огоньки приборов. За панорамным окном виднелись темные неподвижные громады кораблей — флот двигался по орбите как единое целое, помаргивали звездочки шаттлов, там-сям дугами искрила вакуумная сварка — всегда есть что починить.